Розенталь и Гильденстерн

В специальном эпизоде Владимир Пахомов и Александр Садиков обсуждают главные слова 2020 года, вспоминают правописание новогодних поздравлений, гадают на словаре Штудинера и отвечают (да, опять) на ваши письма, которые не успели прочитать в финале четвертого сезона. А еще советуют научно-популярные книги о языке, которые вышли в прошлом году, и рассказывают, каким будет следующий сезон «Розенталя и Гильденстерна».

В выпуске:

• Почему мы называем елкой все новогодние деревья — и ель, и сосну, и пихту? Кстати, как связаны пихта и Дед Пихто?
• И все-таки, давайте раз и навсегда выясним: с Новым годом или с новым годом? Когда правильно писать Дед Мороз, а когда — дед-мороз?
• А что с салатами: мы готовим праздничный оливье, Оливье или «Оливье»?
• Слова года: обнуление, локдаун, самоизоляция, пандемия, карантин. Почему не коронавирус? И какое слово ведущие считают главным в 2020 году?
• Гадание на словаре ударений: Владимиру Пахомову в 2021 году повезет, Александру Садикову достанется дятьковский хрусталь, а слушателям подкаста — русский алфавит. Что все это значит?

Что почитать о языке:

• «Как называются женщины. Феминитивы: история, устройство, конкуренция», Ирина Фуфаева
• «#Панталоныфракжилет. Что такое языковые заимствования и как они работают», Мария Елиферова
• «Мы так говорим. Обидные слова и как их избежать», Мария Елиферова
• «Лингвистические детективы», Николай Шанский
• «Русский язык в котах», Анна Беловицкая

???? Музей транспорта Москвы предлагает идеальный новогодний саундтрек. Посмотрите концерт, который прошел в музейном троллейбусе! Среди пассажиров единственного в городе троллейбусного маршрута «Т» — СБПЧ, Сансара, Uma2rman, OQJAV, Zoloto, Моя Мишель. ????

Четвертый сезон о русском языке в школе завершаем выпуском с ответами на ваши вопросы. Авторы «Розенталя и Гильденстерна» Владимир Пахомов и Александр Садиков снова получили в этом сезоне более 150 писем (и почти в каждом по несколько вопросов, спасибо огромное!): о том, что бесит в речи окружающих, о неожиданных ударениях и о странностях школьной программы.

На некоторые вопросы ведущие успели ответить в предыдущих сериях, другие интересные письма попали в этот эпизод. В итоге получился самый длинный выпуск за всю историю подкаста, поэтому, чтобы вам легче было ориентироваться, основные моменты мы отметили таймкодами.

В выпуске:

• 02:13 Чем лингвистика отличается от филологии?
• 06:17 Почему в Петербурге шаверма, а в Москве — шаурма?
• 09:28 Как правильно: в 60-е годы или в 60-х годах?
• 10:11 В русском языке нет исконных слов на букву «ф». А как же филин?
• 14:17 Почему сезон о русском языке в школе такой занудный?
• 17:14 Откуда взялось слово дурында?
• 17:45 Не пора ли ввести вариативность в орфографии, чтобы жаренный и жареный были равноправными вне зависимости от контекста?
• 24:00 Лососёвый или лосо́севый?
• 24:54 Что академическая лингвистика думает об инфостиле Максима Ильяхова?
• 26:44 Неужели Владимир Пахомов всегда знает ответ на вопрос, как правильно?
• 28:04 Почему москвичи говорят позже и дрожжи с мягким «ж»? Это все то же старомосковское произношение, как булочная через «ш»?
• 30:56 Что такое переходность глаголов и почему о ней мало говорят в школе?
• 33:14 «Звоню по вашему заказу», «что у нас по еде»: что случилось с предлогом «по»?
• 36:35 «В духовку на пять тире десять минут»: как тире пролезло в устную речь?
• 37:49 Культуру печатного текста в массы: надо ли в школе учить ставить правильные кавычки и тире нужной длины?
• 43:04 Культ воды: зачем в школе заставляют писать сочинения не менее четырех страниц? Зачем нагонять объем, если можно сказать короче?
• 47:38 Контроль за или контроль над?
• 49:31 Почему надо склонять Ким Ки Дука (а не Кима Ки Дука)?
• 50:46 Как сказать о выборах во множественном числе: прошло трое выборов?
• 52:08 Можно ли говорить безоплатно вместо бесплатно (потому что иначе «бес платит»)?
• 53:31 Неужели множественное число слова вымя — вымена?
• 54:26 Корректно ли говорить нежели чем или это избыточность?
• 55:27 Запахи обязательно слушать или можно просто нюхать и чувствовать?
• 56:42 Выполняем обещание и отвечаем на письмо Константина от 29 декабря 2019 года: почему у Булгакова в книге мастер (с маленькой буквы), а в словарях и научной литературе — Мастер (с большой)?
• 59:39 Почему в последнее время обучающиеся вытеснили учащихся? И все-таки что со словом нелицеприятный в значении «неприятный» — уже норма?
• 01:01:59 Чем кофе на молоке отличается от кофе с молоком?
• 01:03:51 Когда уже разрешат употреблять ихний, это ведь избавит от ненужной омонимии?
• 01:05:33 Владимира Пахомова уличили в том, что он сказал «первее». Разве можно так говорить?
• 01:07:15 COVID обрусевает: насколько уместно писать и склонять слово ковид?

???? На этом четвертый сезон «Розенталя и Гильденстерна» заканчивается, но не заканчивается сам подкаст. В новогодние каникулы выйдет специальный праздничный эпизод, а к весне мы обязательно вернемся с новым сезоном. Подпишитесь на подкаст на любой удобной платформе.

???? А еще у наших друзей из компании Mars выходит подкаст о современной карьере — «Неслучайная вакансия»! Послушайте эпизод с историями людей, которые кардинально поменяли сферу деятельности. Как видеооператор стал пилотом, а журналистка — тренером по тайскому массажу? И можно ли сменить профессию, оставаясь в одной компании? ????

Нам объясняют в школе, что в русском языке три времени: прошедшее, настоящее и будущее. А сколько их на самом деле? Встречаются утверждения о том, что у нас десять, двадцать и даже тридцать времен, но все это лишь распространенные заблуждения. Времен в современной русской грамматике и правда всего три, а вот раньше их действительно было больше!

В новом эпизоде четвертого сезона Владимир Пахомов и Александр Садиков рассказывают, что такое имперфект и плюсквамперфект (которых в нашем языке больше нет). А еще объясняют, почему изменение категории времени — это пример настоящего упрощения языка (а не кофе среднего рода и не ударение вклю́чит).

В выпуске:

• Как правильно: который час или сколько времени?
• «Иду я вчера и вижу!»: да, времен в русском языке всего три, но значений гораздо больше.
• Очень сложное прошедшее время: аорист, перфект и другие времена в древнерусском языке. Чем это похоже на английский, который учим сегодня?
• Я тебя побежду? Победю? Почему у глаголов победить и убедить нет первого лица единственного числа?
• Как появилось слово время и при чем здесь «Интерстеллар»?

????«Розенталь и Гильденстерн» выходит по понедельникам. Подписывайтесь на подкаст, мы есть в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, «Яндекс.Музыке» и других платформах, а также на YouTube.

Вы знаете, что слово стакан иноязычное? И что кафтан и лошадь тоже не исконно русские? Когда говорят о заимствованиях, обращают внимание прежде всего на слова, которые недавно пришли к нам из английского. Но иноязычная лексика, как мы знаем, проникала в русский язык в разные эпохи из разных языков. И одно из таких важных направлений — заимствования из тюркских языков.

В специальном выпуске подкаста «Розенталь и Гильденстерн» Владимир Пахомов и Александр Садиков вспоминают историю тюркизмов и выясняют, возможны ли сегодня заимствования, например, из киргизского или узбекского.

???? Этот эпизод мы придумали с нашим партнером — Музеем современного искусства «Гараж». В музее есть отдел инклюзивных программ, который в 2019 году запустил направление по работе с людьми с миграционным опытом. Музей проводит фестиваль этнокультурного разнообразия, лекции и дискуссии, а еще устраивает ролевую игру, в которой участники могут пережить опыт беженца. В следующем году Музей «Гараж» планирует запустить курс по подготовке экскурсоводов, которые владеют узбекским, киргизским и таджикским языками.

А еще Музей издает научный журнал The Garage Journal. В первый номер «Доступность и инклюзия в современном искусстве» вошли в том числе работы о разнообразии в арт-среде и доступности современного искусства для людей с инвалидностью. ????

В выпуске:

• Почему лингвистам сложно установить, когда именно и из какого конкретно языка к нам пришло то или иное тюркское слово? Рассказывает кандидат филологических наук, заведующий кафедрой русского языка и теории словесности МГЛУ Вячеслав Белоусов.
• Как устроен киргизский язык и какое влияние сейчас на него оказывает русский? Отвечает кандидат исторических наук, научный сотрудник ИНИОН РАН Каныбек Кудаяров.
• А узбекский трудно учить? И как этот язык меняется сегодня? Говорит кандидат педагогических наук, преподаватель узбекского языка в МГЛУ Бегам Караева.

На уроках русского у многих складывается ощущение, что есть два языка: один «музейный», язык Пушкина и Толстого, тот самый «великий и могучий», а другой язык — на котором говорим мы сами, с разговорными и просторечными словами, жаргоном и заимствованиями. Как сблизить эти два языка в сознании школьников?

Владимир Пахомов и Александр Садиков рассуждают о том, почему с жаргоном не надо бороться (лучше помочь детям его изучить). А еще перечитывают подростковые журналы начала 2000-х, чтобы понять, как изменился молодежный сленг за последние двадцать лет.

В выпуске:

• Взгляд лингвиста: что говорят об изменениях в языке заголовки журналов «Молоток» и «Молодой»?
• Кто такая мурена? А трузера — разве так кто-то сейчас говорит? Слово флексить еще актуально? Вспоминаем сленг разных поколений.
• Что пишут о жаргоне в современных учебниках? Почти ничего, но есть редкие удачные примеры.

????«Розенталь и Гильденстерн» выходит по понедельникам. Подписывайтесь на подкаст, мы есть в Apple Podcasts, Google Podcasts, Castbox, «Яндекс.Музыке» и других платформах, а также на YouTube.

В школе обычно очень мало говорят о том, как появился русский язык. А нужно ли это? Зачем нагружать школьников сведениями о берестяных грамотах и реформах письменности? Выясняем, что пишут об истории языка в современных учебниках.

После школы многие думают, что ударения в русском языке надо просто запомнить, а правильным может быть только один вариант. О том, что слова могут произноситься по-разному (и это не ошибка), обычно не говорят. Какие еще мифы об ударениях у нас со школы?

О том, как расставлять запятые, тире и двоеточия, в школе говорят очень много, но пунктуация все равно иногда становится для нас непреодолимым препятствием. По каким законам живет русская пунктуация и какие главные изменения происходят в ней сегодня?

Что не так с ЕГЭ по русскому языку и почему даже профессиональные филологи с трудом справляются с заданиями? Как экзамен можно улучшить? Говорим об этом с преподавателем русского языка, автором лингвистического блога «Истоки слова» Светланой Гурьяновой.

Говорим о сложностях с одной и двумя «н». Чем «жаренная с грибами картошка» отличается от «жареной картошки с грибами»? Откуда взялись исключения стеклянный, оловянный и деревянный? И как в разные годы хотели изменить правило (но так и не смогли)?

«Не» слитно или раздельно? А может, там вообще «ни»? В подкасте «Розенталь и Гильденстерн» ищем легкий способ запомнить правило (но, похоже, его нет). И выясняем, что «чайник долго не остывает» и «чайник долго остывает» — это не одно и то же.

Ведущие подкаста «Розенталь и Гильденстерн» говорят о трудном правиле — «о» и «ё» после шипящих — и безуспешных попытках лингвистов его изменить. Почему правило противоречит принципам русской орфографии? И почему мы сопротивляемся любым его упрощениям?

Кажется, в школе мало кто любил контрольные по русскому. Почему сейчас многие охотно идут писать диктанты? Как получить пятерку на Тотальном диктанте? И что это дает лингвистам: они выясняют, как низко упала грамотность (на самом деле нет)?

На уроках русского нас заставляют разбирать слова по составу, но зачем это вообще нужно? Просто чтобы все было подчеркнуто? На самом деле это помогает правильно писать, разоблачать лингвофриков и позволяет понять, как появляются слова в языке.

Четвертый сезон — о русском языке в школе. Во втором эпизоде обсуждаем части речи. Почему лингвисты не могут договориться, сколько в языке частей речи? Что такое категория состояния и почему в школе о ней умалчивают? И зачем вообще в этом разбираться?

Начинаем четвертый сезон — будем говорить о русском языке в школе. Почему нас заставляют зубрить правила, но не объясняют, как устроен язык и как он меняется? В первом эпизоде обсуждаем, что не так с учебной программой и как ее можно изменить.

В финале сезона ведущие отвечают на ваши вопросы. Нам пришло около 150 писем (спасибо вам большое!). Владимир Пахомов и Александр Садиков вернулись к спору о слове «кушать», обсудили модное выражение «мне зашло» и открыли для себя слово «копиенный».

Зачем сегодня запоминать, кто такие деверь, сноха и ятровка? Как язык отражает изменения в современных семьях? Как правильно склонять фамилии и почему об этом так много споров? Предпоследний эпизод третьего сезона — о русском языке и семейных отношениях.

Какое ударение в названии острова Бали и почему в словарях только Го́а, хотя все говорят Гоа́? Почему мы пишем загар, но глагол загорать им проверить нельзя? И когда уже экономкласс можно будет писать через дефис? Говорим о русском языке и путешествиях.

Когда комментаторы перестанут называть бразильцев кудесниками мяча, тренеров — наставниками, а игроков «Арсенала» — канонирами? Как правильно писать — Олимпийские Игры или олимпийские игры? И откуда взялось слово торсида? Обсуждаем русский язык и спорт.

С новыми гастрономическими трендами появляются новые слова и выражения, но лингвисты не всегда успевают за изменениями в языке. Когда уже в словарях появятся веганы? Почему фуд-корт через дефис, а фастфуд — слитно? Какого рода авокадо?

Мы больше не говорим в телефон и не висим на нем. Зато мы смотрим кино на телефоне и раздражаемся, когда начинают разговор вопросом «вам удобно говорить?». Как технологии влияют на русский язык? Эпизод об истории слов и выражений, связанных с телефоном.

Первый блин комам, то есть медведям; все языки произошли от русского; а Лондон — город, основанный казаками в лоне Дона. Все это примеры любительской лингвистики. Откуда берутся языковые мифы? И в чем опасность народной этимологии?

Накатить, бахнуть, заложить за воротник — все мы знаем десятки синонимов глагола выпить. Зачем нам так много слов для обозначения одного процесса? Как запомнить ударения пригу́бить и отку́порить? Какого рода виски? Обсуждаем русский язык и алкоголь.

Почему говорят «в Хельсинки», но «из Салоников»? Как все-таки правильно — Ко́ндопога или Кондопо́га? Надо ли склонять Купчино? Ведущие выясняют, как произносить названия городов. А еще с грустью сообщают, что нет больше в России реки Хероты.

История слов, связанных с одеждой в русском языке, — это история заимствований. Как разобраться во всех свитшотах и худи? Чем советским лингвистам не угодили шорты? Почему лабутены все пишут через а? И кто такой «кутюр» в выражении от-кутюр? 

Почему оканье — это не когда во всех словах говорят «о»? А что такое яканье? Надо ли бороться с говорами? И сколько нужно времени, чтобы научиться различать все диалекты? Объясняет диалектолог Игорь Исаев в подкасте «Розенталь и Гильденстерн».

Как появился мат и почему он стал запретным? Как от него избавиться (да и нужно ли)? И правда ли, что русские ругательства самые сильные в мире? Владимир Пахомов и Александр Садиков обсуждают мат, не произнося ни одного нецензурного слова.

Деньги для многих запретная тема, и обсуждать их не принято, но почему тогда у нас так много поговорок о деньгах? И почему они такие разные: если не в деньгах счастье, зачем копейка рубль бережет? И все-таки в де́ньгах или в деньга́х? Биткоин или биткойн?

Как устроена детская речь? Как дети конструируют слова и почему грамматика не может быть врожденной? А как мы сами говорили в детстве? Откуда в песне из «Трех мушкетеров» красавица по имени Икубку? В третьем эпизоде нового сезона обсуждаем детский язык.

Речь политиков — находка для лингвистов. Что значит телебонить и отпентагонить? Почему Владимир Путин избегает местоимения «я»? И как власть манипулирует словами: почему взрыв стал хлопком, а катастрофа — жесткой посадкой?

Третий сезон подкаста — о главных языковых трендах последних лет. Один выпуск — одна тема: например, язык и политика, язык и дети, язык и еда. Первый эпизод — о том, как мы говорим о сексе и отношениях. Почему для этого нет нейтральных слов?

В последнем выпуске сезона Александр Садиков и Владимир Пахомов выясняют, зачем лингвистам корпусы текстов (или корпуса?) и чем эти ресурсы могут быть полезны тем, кто не занимается филологией профессионально. Также ведущие отвечают на ваши вопросы.

Конфликт глобалистов и традиционалистов: как в нашей речи отражается множественность гендера? Как изменениям в языке и социуме противостоят религиозные сообщества? Рассказывает проректор Московской международной академии Алла Кирилина.

Как быстро выучить несколько языков? Можно ли овладеть иностранным языком так, чтобы тебя принимали за своего? Какой язык дается труднее всего? И зачем вообще сегодня учить языки, когда есть машинный перевод? Интервью с полиглотом Аркадием Неделем.

От цензора до менеджера: как изменилась роль книжного редактора? В одиннадцатом эпизоде второго сезона Владимир Пахомов и Александр Садиков выясняют, зачем великим писателям редакторы и почему сегодня редакторы становятся продюсерами книг.

На фоне пандемии коронавируса в нашей речи появляется все больше новых слов: от санитайзера до ковидиотов. Коронавирус — это точно слово года? Какие неологизмы закрепятся в языке, а какие забудутся? Обсуждаем речевой портрет эпохи.

Как на речь влияют происхождение, образование и друзья? Почему мы стали говорить супер вместо очень? Как мы реагируем на ошибки в речи окружающих? А язык рекламы еще воздействует на нас или к нему уже иммунитет? Обсуждаем стилистику и психолингвистику.

Почему гендерная лингвистика — это не только феминитивы? Правда ли, что женщины чаще употребляют эвфемизмы, а мужчины всегда говорят напрямую? В новом эпизоде подкаста «Розенталь и Гильденстерн» обсуждаем стереотипы, словарь феминизма и менсплейнинг.

Как разгораются речевые конфликты, что такое риторика ненависти и можно ли от нее защититься? Седьмой эпизод второго сезона — о языке вражды. В гостях у Александра Садикова и Владимира Пахомова лингвист Максим Кронгауз.

Кто и как составляет словари и какие они вообще бывают? Почему в словарь попадает курку́ма (хотя никто так не говорит), а куркума́ — нет? Словарь диктует нам, как говорить, или только фиксирует то, как мы говорим? Обсуждаем с лингвистом Борисом Иомдиным.

Пятый эпизод второго сезона — о том, как и зачем иностранцы учат русский язык. О своем опыте рассказывает шеф-редактор международной версии «Медузы» и автор подкаста The Naked Pravda Кевин Ротрок.

Зачем переводчикам знать устройство оружия или детали женского белья? Как отличить хороший перевод от плохого? А что делать синхронисту, если он столкнулся с непереводимой игрой слов? В четвертом эпизоде второго сезона обсуждаем работу переводчиков.

Научные доказательства или словесные манипуляции? Почему результаты экспертиз нередко провоцируют скандалы? Может ли заказчик повлиять на мнение экспертов? В третьем эпизоде второго сезона обсуждаем, кто и как проводит лингвистическую экспертизу в России.

Когда мы сможем говорить с умными колонками так же легко, как Железный человек с Джарвисом? Почему до сих пор нет хорошего автоматического переводчика устной речи? Как словарь Зализняка помог настроить поисковые системы? Выпуск о компьютерной лингвистике.

Второй сезон подкаста начинаем с разговора о том, как работает Справочная служба русского языка и зачем она нужна. В студии аспирантка Института русского языка РАН Екатерина Тупицына, которая проходит практику в справочной службе.

В чем разница сленга и жаргона? Жаргон — это обязательно что-то неприличное? Откуда взялась мода на слово крайний? Когда станут нормой тренера и шофера? В специальном выпуске подкаста Владимир Пахомов и Александр Садиков обсуждают профессиональный сленг.

В финальном выпуске сезона ведущие Владимир Пахомов и Александр Садиков отвечают на вопросы слушателей, выбирают слово года и даже подводят итоги десятилетия для русского языка.

Как менталитет и культура отражаются в речи? Почему мы носители одного языка, но у каждого все равно свой русский язык? Как кочует из поколения в поколение детский фольклор? И можно ли по тому, какие дразнилки мы знаем, определить, откуда мы родом?

Откуда в нашем языке столько запятых, тире и двоеточий? Зачем в школе мы учим, что такое подлежащее и сказуемое, простые и сложные предложения, если нам это потом никогда не пригодится? Или пригодится? Обсуждаем, как изменился русский синтаксис.

Когда и как появился русский язык? Почему Кирилл и Мефодий не изобретали кириллицу (и если не кириллицу, то что)? Чем отличаются старославянский и древнерусский? Почему современный русский язык начинается с Пушкина?

Ведущие подкаста отправились на кладбище старых мемов, чтобы понять, почему они так быстро меняются и правда ли, что для нас сегодня мемы — то же, что для наших родителей цитаты из Грибоедова и «Покровских ворот».

Что такое канцелярит и почему он похож на название болезни? Можно ли писать договоры простым языком? Откуда берутся речевые штампы и почему старожилы никогда ничего не помнят?

Почти половину россиян раздражают слова-паразиты. Среди самых популярных лишних слов 2019 года называются блин и в принципе. Зачем нужны слова-паразиты и как они меняются со временем? Как перестать говорить ну, по ходу и это самое?

Почему мы пишем не так, как говорим? Откуда в русском языке столько исключений? Существует ли врожденная грамотность? Когда уже отменят -Н и -НН и почему мы сами сопротивляемся упрощению правописания?

Почему русское ударение такое сложное, а варианты из словарей нам часто кажутся очень странными? Почему именно ошибки в ударениях задевают нас больше всего? И можно ли все слова всегда произносить правильно?

Почему общение в соцсетях — это не письменная речь, а устная? Возможна ли тотальная грамотность в мессенджерах и нужна ли она? И почему выбор стикера — целое искусство? В пятом выпуске подкаста «Розенталь и Гильденстерн» обсуждаем язык в интернете.

Почему все говорят озвучить вместо сказать, заявить или сообщить? Правда ли, что слово волнительный не признак безграмотности, а нелицеприятный в значении «неприятный» скоро станет нормой?

Феминитивы — самая горячая тема в современных спорах о языке. Что случится с этими словами: редакторка, операторка и докторка закрепятся в словарях и станут нейтральными или о них забудут через несколько лет?

Каршеринги, коворкинги, абьюзеры и воркауты заполонили русский язык. Но лингвисты почему-то не спешат их запрещать. Почему нас бесят заимствования и правда ли, что русский язык так замусорен?

Русский язык — вечный повод для беспокойства. Кажется, что язык надо срочно спасать — от иностранных слов, неправильных ударений и кофе среднего рода. В первом выпуске подкаста разбираемся, как меняется язык и почему мы так много о нем спорим.

Как меняется язык и почему из-за этого мы так много спорим?